Внешность:
Рост 5’8” (178 см), телосложение спортивное, черты лица правильные, волосы темно-русые, глаза голубые. Из особых примет шрамы от пулевых ранений на левом бедре и боку;
Характер:
Кассиди совершенно не Шерлок Холмс, он простодушен и довольно прямолинеен. Но и преступления в общей своей массе просты. Ссора - рукоприкладство, поножовщина, стрельба - покойник. Предсказать поведение бандитов и грабителей тоже несложно, они в основном такие же простые парни, как сам Гален. По натуре он все тот же фермер, немного облагороженный лоском службы в кавалерии: неприхотливый, обстоятельный, быстро отходчивый после ссор, постоянный и надежный в дружбе. По-прежнему не слишком эрудированный и страдающий от необходимости составлять подробные рапорты о ходе расследований. При этом деятельный и бесстрашный, когда доходит до критических ситуаций. Продолжает заниматься боксом, хотя уже не так проворен, как до ранения. Хорошо держится в седле, хоть в городе в этом умении нет особой нужды, недурно стреляет и сносно водит авто.
К эмансипированным дамам относится с недоверием, слишком часто по долгу службы становясь свидетелем того, как тяга женщин к свободе, в том числе и свободе нравов, приводила их на панель. Сам себе дал довольно расплывчатое обещание однажды вернуться в Кемпбелл и жениться на простой сельской девушке. Но пока как-то не до этого.
Умеренно пьющий, умеренно курящий, как и подавляющее большинство мужчин. Католик, исправно посещает службы в церкви, если не занят в это время делами службы полицейской.
Биография:
Гален с полным правом считает себя коренным американцем, его предки по материнской линии прибыли в Америку еще с Лафайетом помогать колонистам отвоевывать свою независимость у Англии, и так увлеклись этим делом, что решили домой во Францию не возвращаться. А деда родители привезли из Ирландии в семилетнем возрасте. Патрик Кассиди в чине капрала поучаствовал в Гражданской войне, но жизнь свою закончил фермером, обосновавшись на шестидесяти акрах земли в окрестностях городка Кемпбелл. Ферму эту затем унаследовал отец Галена Томас Кассиди. Семья у фермера была большая, Гален оказался третьим ребенком, его обогнали две старшие сестры, а за ним на свет появились еще два младших брата. Но рабочих рук все равно не хватало. Стезя земледельца не терпит лодырей, так что работы Гален никогда не гнушался. К сожалению, учеба занимала в долгом ряду его обязанностей далеко не первое место. Пятичасовые занятия в школе длились всего пять месяцев в году, остальное время дети помогали родителям в поле. Кассиди не были бедны, но Гален не видел своего будущего на ферме отца, из-за чего в семействе все чаще вспыхивали ссоры, и в восемнадцать юноша просто ушел из дома добровольцем в армию.
Служилось Галену легко, к двадцати годам он уже получил чин капрала, увлекся боксом и с удовольствием боксировал в любительских матчах между солдатами и офицерами. В 1916 он участвовал в мексиканской экспедиции генерала Першинга, где, в стычке под Сан-Жеронимо, попал под пулеметный огонь повстанцев. Особенно обидно было, что пулемет был родной, американский, захваченный мексиканцами в форте Фурлонг. В итоге полгода на больничной койке, медаль за мексиканскую кампанию и Первая Мировая, которая прошла мимо комиссованного по ранению капрала Кассиди. Привыкать к земле по-прежнему не хотелось, и Гален, немного оправившись, перебрался в Нью-Йорк. Работал, где придется, по 12-13 часов в день, подумывал о том, чтобы собрать денег на учебу, но все еще не мог определиться, чему, собственно, учиться. А потом однажды вступился за владельца забегаловки, в которой частенько ужинал, когда к тому явились представители квартальной банды за мздой. Незваные гости по итогам разборки оказались в больнице, Кассиди, как дебошир, - в полицейском участке. После опроса свидетелей бывшего капрала не только отпустили, но и предложили впредь реализовывать свою тягу к справедливости на законных основаниях. Предложение показалось Галену разумным, и весной 1918 года он сдал все полагающиеся тесты и экзамены и получил работу патрульного в Бронксе. А через два года служил там же уже младшим детективом. Этот быстрый карьерный рост был обусловлен армейским опытом, природной сообразитльностью Кассиди и его безусловной честностью и неподкупностью. «Не было смысла проливать кровь за родину, чтобы потом продавать ее», - откровенно объяснял Гален свое нежелание мараться взятками. Хотя деньги ему, как и любому другому честному служаке, не помешали бы. Тем более, когда Кассиди надумал, наконец, учиться: в настоящий момент он посещает лекции в колледже в Лонг Айленде и надеется сдать соответствующий государственный экзамен, чтобы иметь возможность поступить в какое-нибудь более серьезное учебное заведение, вроде школы права.
|
пробный пост Вчера на закате разведчики принесли весть о том, что еще один большой отряд белых золотоискателей прибыл с юга и встал лагерем у подножья Хе Сапа. Тогда Огненная Звезда, молодой шаман, отделившийся вместе со сторонниками Белого Крыла от остальных миннеконжу, долго и пылко говорил с вождем о прошлом и будущем, о том, как их братья заключили договор с бледнолицыми. Лакота принесли чанунпу – Священную Трубку, дарованную Женщиной Белой Бизонихой, шайенны принесли свои семь священных стрел, кроу, арикара и другие племена также принесли свои священные укладки. Во всех племенах проводились церемонии и обряды перед тем, как вожди взяли в руки перья и поставили свои подписи. Все племена пришли к соглашению, что ни один поселенец не должен обосновываться на священной земле Черных Холмов. Договор с тех пор стал непреложным. Никакой другой следующий договор не обладает силой это изменить. Но бледнолицые лживы, как проматерь всех Койотов, они всегда берут силой то, что не могут получить доброй волей, и Вакинйан, дух Грома, разгневан на лакота за то, что они не в состоянии защитить священные места, дающие силу жизни этому миру.
- Зачем мы вернулись в эти земли, скажи мне, Овотала? – вопрошал Вайва, и глаза его поблескивали в отсветах костра кровавыми искрами волчьего нетерпения. - Неужели для того лишь, чтобы увидеть, как бледнолицые в поисках желтого металла оскверняют захоронения наших предков? Там, куда наши воины отправляются на Поиск Видений, там, где мы танцуем священный Танец Солнца, белые койоты будут рубить лес, рыть землю и молиться своим богам.
- Мы не допустим этого. Я не допущу этого, - отвечал Белое Крыло, но дух его не оставляли сомнения. Их было слишком мало, тех, кто не пошел за мудрым Большой Ногой. Слишком мало для Великой Войны, и если, как говорит Огненная Звезда, духи и правда разгневанны и не захотят помочь воинам, сражаться будет еще тяжелее.
- Сегодня ночью я сам буду говорить с духами на Медвежьем разломе. На рассвете я приму решение, как нам поступить с бледнолицыми.
Овотала провел ночь в медитации, но ожидаемые видения не приходили, он ощущал незримое присутствие вакхана Хе Сапа, но горы были погружены в безмолвие. Может быть, Вайва был прав, и духи отвернулись от народа лакота.
Взошло солнце, прогоняя вглубь ущелья утренние тени, над верхушками сосен со стрекотом вспорхнула Халхата-сорока, и Белое Крыло пробудился от своего медитативного полусна. Сорока была особенной птицей, ведь именно она, по приданиям лакота, выиграла Гонку, устроенную Громовым Существом. Но даже если не поминать придания, птица просто казалась встревоженной, предвосхищая чье-то чужое присутствие. Овотала прислушался. Так и есть, всхрапывает лошадь, позвякивает упряжь, характерно похрустывают ветки под ногами не-носящего-мокасины.
Бледнолицые? Тут?!
Сердце Белого Крыла преисполнилось гневом, Медвежий Разлом до сего дня еще не делался объектом интереса белых людей. К тому же чуть выше по ущелью в пещере миннеконжу издавна погребали своих мертвецов. Поэтому вторжение было оскорбительным вдвойне.
И тут Огненная Звезда оказался прав. Если бледнолицых не остановить, они доберутся до самого Чханте - сердца мира. Овотала опустил ладонь на рукоять ножа, - другого оружия у него с собой не было, - и в этот миг увидел медведя. Огромный бурый Мато с обманчивой неуклюжестью спускался вниз по склону, изредка останавливаясь и принюхиваясь. И направлялся он явно в ту же сторону, где Белое Крыло угадывал присутствие белого человека.
Какой стыд, Вакинйан посылал зверя расправиться с незваным гостем, не полагаясь более на своих детей лакота. Воин, ожидавший от духов знамения, принял увиденное за желаемое. Бесшумно соскользнув с места своей стоянки, он последовал за духом ущелья.
|
