- ...объясните-ка мне вот чего, умники - каким это таким образом мы, на такую важную встречу, идём таким пешком?..
Подошвы дорогих туфель, бодро стуча о брусчатку тротуара, поднимали с её поверхности летнюю пыль. За временным неимением (или просто необнаружением) других поводов обратить на что-нибудь внимание, чтобы скрыть свою взвинченность, их обладатель не решил ничего лучше, чем прицепиться к ней; менее нервозным от того, конечно, не выглядел, но теперь у этой реки раздражения имени Марио Энджело Лоренцо Монтанелли имелось хотя бы направление. И с учётом всего, нельзя было даже сказать, что в этом направлении не омывалось правильных берегов. Может, неродной племянник дона Беллини и казался - да то там, он и был таковым - самым неуравновешенным из капореджиме в округе Майами, но это не значило, что его мысли направлений не имеют вовсе. Скорее, принимают странные очертания. Те, кто знали Пончика долгое время - привыкали к этому... а те, кто не привыкали, как правило, становились жертвами его же темперамента.
- Получим прибыль с этого дельца - купим новые колёса, вот что. И Не какой-нибудь Форд там - Фиат купим... 505-ый, без крыши, а? Или нет, так дождиком заливать будет... - надо и впрямь было позаботиться о транспорте - и не только говоря о том, который бы возил их самих по Нью-Йорку, но который бы помогал преодолевать и расстояние до юга, везя на себе товар. Грузовики в распоряжении Монтанелли были - но их главной проблемой было то, что находились они в Майами-бич. - лучше с мягкой крышей. Будете меня возить... кто из вас умеет водить-то? Чич, ты вроде умеешь? - на ходу Марио хлопнул Тони-зажигалку по плечу с улыбкой. А затем улыбка вдруг молниеносно ушла с его лица, да и сам ход остановился - Монтанелли резко остановился там, затем и своей свите подал короткую команду остановиться: - Так, стоять. - замерев, он внимательно всматривался куда-то, в обратном направлении их движения, ещё секунд двадцать, наклонив голову чуть вбок - а затем с видом столь же невозмутимым снова обратился к своим ребятам: - Вы видели?
На лицах Элмо, Чича и Тони на секунду застыло абсолютно одинаковое для всех выражение недоумения, когда каждый пытался начать соображать, что именно должен был увидеть, - лишь спустя эту секунду физиономии начали разниться: если Тони попытался выдавить из себя улыбку, с фальшивым согласием, собираясь разобраться в том, что привлекло внимание босса, по ходу дела, то Чич уже готов был сдаться, собираясь дать своему недоумению прорасти и развести руками в стороны, а Элмо - оказался просто готов схватиться за оружие. Но на самом деле - уже было слишком поздно и для одного, и для второго, и для третьего. Марио хватило и этой секунды.
- Да вы чего?.. Мимо нас прошли такие ножки - а вы хотите сказать, что даже не заметили? - Монтанелли махнул руками в  сторону давно уже скрывшейся из глаз девушки, будто надеясь хотя бы этим жестом разбудить что-то в памяти парней, но его надежды похожи были разве что на воздух, который он привёл в движение - и развеялись вместе с ним. И вся боль этой утраты нашла себе место в гнусавом фальцете Марио, звучавшем теперь почти жалостливо: - Такие ножки! Им же место в варьете миссис Голд, а вы - ноль внимания. Нету в вас чувства прекрасного, парни, вообще ни грамма. У моей пальмы больше этого чувства... - совершив ещё несколько взывательных жестов руками, то указывая ладонями вслед ушедшей, то направляя в сторону своей "пальмы" - имея в виду ту, что росла в его ресторанчике, в Майами-бич, - то складывая их в молитвенном положении, а под конец - просто махнул рукой, как бы потеряв всякую надежду на то, что его подчинённым можно вбить что-то в головы. Хотя на самом деле воспринимать так близко к сердцу не стоит, эта надежда вернётся совсем скоро. Возможно, уже сегодня. Вероятно, через полчаса. Или через минуту. А может - завтра. Никогда не скажешь наверняка, если говорить о Марио: кроме одного - надежда никогда не уходит окончательно.
- О, это снова ты, паренёк! Как ты, как делишки?.. - Томми, на которого Монтанелли орал вчера, сегодня был приветствован как старый знакомый - как старый знакомы слуга, а не приятель: эту разницу сначала объяснила шляпа Марио, прыгнувшая в руки портье "Золотого Валета", а затем - подчеркнула тщательная укладка той причёски, которую она скрывала. Марио направлялся сюда пешком - и на самом деле, больше потому, что сам того захотел, - но это не значило, что собирался выглядеть каким-нибудь типично-нищим пешеходом. Того времени, что он провёл в городе - уже хватило, чтобы найти парикмахера. - Да мы дорогу помним, не провожай... - даже если бы Марио умудрился бы забыть, трудно было бы ошибиться в обнаружении этой дороги, - просто следуй за сотрудниками, выстроенными по её сторонам. И пока Элмо повторял свой вчерашний трюк, сунув в карман Томми денюжку, Марио и остальные двое уже последовали в зал; где Монтанелли с первого взгляда безошибочно угадает, какой из двух сервированных столиков предназначается для него - и отпустит остальных за свой; задержит только Тони на секунду - чтобы тот достал зажигалку и подпалил кончик его сигары.

Отредактировано Mario Montanelli (2019-04-11 00:13:55)

Ожидаемо пользуясь вниманием всех вокруг - да что было и вполне ожидаемо, поскольку других посетителей здесь не было, и все, кто находился сейчас в варьере, были так или иначе его сотрудниками, все, кроме него и трёх его парней, - Монтанелли прямо расцветал, улыбаясь во всю свою челюсть, хотя и не обращая эту улыбку ни к кому конкретному; а вместе с тем расцветало и его расположение духа - такой почёт в Нью-Йорке ему, человеку из Майами-бич, был, несомненно, приятен. С другой стороны - ему не давало покоя предчувствие делового разговора в ближайшем будущем, запах коего он уже практически ощущал, - со стороны третьей же... он втайне не мог дождаться и того, как снова увидит мисс Голд - изводясь как от любопытства того, как она будет, и как вообще, может, вести дела, так и желая вновь увидеть её красивое лицо. Можно сказать, Марио был голоден - но пища была тут совершенно не причём.
- Салют, любезный!.. - если Марио вчера и слышал имя этого смешного лысого еврейчика, то сегодня его уже успел позабыть, - отчего, впрочем, светился при его виде не менее; это можно было назвать даже вежливостью, тем её определённым сортом, господским, можно сказать, сортом, производимым почётными гостями к своим любимым членам персонала избранного ими заведения - они улыбаются, шутят, и даже иногда принимают шутки в ответ, но при этом свой статус, и ту огромную разницу в статусе, между собой и слугой, демонстрируют каждую секунду при этом. Марио делал то же самое, но - как и многие вещи, делал это немного по-своему.
- Видали, парни - отдельный кабинет для обсуждения дел. Во! - обратившись к своему трио, Монтанелли поднял палец, состроив многозначительную физиономию. Как и обычно, он разжёвывал своим парням то, что происходит вокруг, обращая внимание на какие-то определённый детали, с его точки зрения важные - что требовалось не всегда, но, по сути, плевать, на самом деле ему это просто нравилось. - Поняли теперь, где оказались? Чувствуете стиль? - по правде сказать, не слишком-то привычным к цивилизованному обществу Элмо, Тони и Чичу и впрямь не то, чтобы это совсем помешало бы, на деле - Марио намеренно (а иногда даже и сам не осознавая того) подбирал себе ребят потупее, подичее да позлее, - таких было легче контролировать. Со временем, когда уроки в его манере всё-таки начинали давать плоды, и парни становились умнее, менее дикими, и вслед за этим и злость свою порастрачивали, - Монтанелли их менял, так или иначе.
По правде сказать, ему понравился и этот жест - вывести их разговор из общего зала, оградив от снующего персонала, создав обстановку, и впрямь, более тихую, более интимную, так сказать, более подходящую для важных разговоров - одновременно с этим, Голд как бы возвысила его над его его парнями, подчеркнув тот факт, что говорил он здесь, а остальные трое - только выполняли приказы. Нельзя сказать, чтобы он не понял этого - но нельзя сказать и того, что это ему не льстило. И что бы там ни представлял собой мистер Лучано, у его кузины голова работала точно. Сказалось, наверное, это еврейское замужество, да и общение с пархатыми в целом, похоже, давало свои плоды - народишко хоть и ушлый, но нельзя этого отвергать, и башковитый тоже...
- Отдыхайте, ребята, - только на выпивку особо не налегайте. - понизив голос, обратился он к ним с последними указаниями, - а затем поднялся (почти что спрыгнув) со стула, и шляпу свою прихватил со стола, вроде бы намереваясь пойти вслед за распорядителем "Валета", но, затем, словно передумав - хлопнул Элмо по плечу: - Проводи меня. Так лучше будет. - солиднее. Да и, вообще-то, чёрт его знает, чего ожидать - от Нью-Йоркцев, от Голд ли, или от этого её бильярдного шарика. И Марио не доверил бы Элмо мыть посуду в своём ресторане или почистить себе ботинки - но при этом, мог бы доверить ему свою жизнь, иногда и так бывает. И громоподобный телохранитель, стуча подошвами своих туфель на весь этаж, двинулся вслед за двумя невысокими людьми.
- Мисс Голд, бонжорно! - проходя вслед за Папочкой, Монтанелли вручает ему свою шляпу - а затем лучезарно улыбается и подходит к столику - и, поймав ладонь Даны своей ручонкой, касается её быстрым, - хоть и не лишённым притом галантности, в том хотя бы, как занятую сигарой другую руку он отставил в сторону, или тем, что прикосновение не несло в себе табачных оттенков, - поцелуем. - Вы великолепно выглядите. - И только после этого, как все элементы вежливости оказались соблюдены, Марио располагается на стуле напротив, зажимая сигару в зубах, но не делая глубоких затяжек и теперь - лишь не давая ей потухнуть. И эта манера, разительно контрастная на фоне недавнего сиюминутного флирта, - так зато подходила к следующему вопросу, который гангстер задаёт следющим: - Мы ещё кого-то ожидаем? - отметив безупречную сервирку стола, оценив красоту платья, которое выбрала Дана, - не мог Марио не заметить и спинки третьего стула, находящегося у стола,  и находка эта граничила где-то между недоумением, от неожиданности, и недовольством, оттого, что кто-то разобьёт их общение, отделит его от Голд - не просто так ведь она его здесь поставила, кто же сядет на него? Не Папочка ведь.

Тёмные зрачки маленьких глазок Монтанелли, оторвавшись от спинки стула, сфокусировались снова на Дане; сигара в его рту повторила это обратное движение, перекатившись к другому уголку губ, растянувшихся затем в некоем подобии усмешки, обнажив верхний ряд зубов Марио, но лишь на секунду - затем его лица снова приняло строгое выражение, а ещё через мгновение - внешне Монтанелли превратился в само благодушие, стряхивая пепел со своей сигары в вовремя предоставленную ему пепельницу и подставляя бокал под порцию виски. Тогда как в голове одновременно с тем роились мысли несколько более тёмные...
Он не ожидал увидеть здесь никакого более - и ни про каких Моранте не было упоминаний ни вчера, ни вообще, Марио знал лишь про Лучано: который был двоюродным братом, как выяснилось, - и потому можно было ожидать, что третий стул подготовлен для него, но одновременно с тем Марио и было уже известно, что Лучано нет в городе... но при этом - Дана не обмолвилась ни словом о том, в каком именно направлении Витторио его покинул, а ему в тот момент не пришло в голову спросить. Сейчас же всё это - и деловой тон Голд, и то, как она легко приглашает к их обсуждению других важных людей в городе, - казалось подозрительным; притом, что Монтанелли не знал, чего ему стоило бы от этого ожидать. Запах женского коварства проникал даже сквозь пряный табачный запах сигары, и маленький человечек из Майами-бич напротив миссис Голд не знал - стоит ли им наслаждаться, или бояться его.
И, не слишком привыкший себе отказывать в удовольствиях - Марио предпочёл делать и то, и другое. И впрямь, позволив себе приправить это виски - но совсем немного, сделав всего пару глотков; чтобы крепкий напиток не притуплял, а наоборот, обострял чувства. Вздрогнув, Монтанелли оглянулся на входную дверь, когда услышал звон посуды... ему, как владельцу ресторанчика, да и в целом, - этот резкий звук, возвещающий об уничтожении каких-либо, имеющих ценность, должно быть, вещей не мог не быть хорошо знаком; но вот один факт о бьющейся посуде: хотя она и бьётся, чаще всего, ненамеренно, - это всегда сопровождается какими-то подталкивающими факторами. И зачастую, такими, что навредить хотят кому-то ещё... может быть, это взбешённая жена хочет добиться таким образом своего от мужа; а может быть - тарелка или чашка летит целенаправленно в голову, потому что хотят разбить не посуду, а как раз голову; или - потому что летят пули, в того, кто стоит рядом с посудной полкой. Хе, справедливо будет заявить: Марио видел и то, и другое, и третье своими глазами, - неоднократно даже. Хотя эти события скорее из тех, которые детально не рассмотришь - в отличие от женщины напротив за твоим столиком. И он, допустив эту мысль один раз, теперь уже не мог быть уверенным и в том, - что Тони-Зажигалка, Элмо и Чич вообще ещё живы. Не для потому ли их разлучили с ним?
И Марио поёрзал немного на стуле, переместившись так, чтобы лучше чувствовать револьвер под полой своего пиджака; а по плечам Даны его взгляд скользил теперь с ожиданием и у неё найти оружие. Да и официант, сновавший вокруг, начал удостаиваться чуть больше внимания, чем обслуге положено: в какой физической форме человек, что скрывают его движения, о чём могут сказать его глаза?..
И кстати, - куда, скажите на милость, лысый гном утащил его шляпу?..
- Это я уже успел заметить. - коротко усмехнулся Монтанелли в ответ. Пунктуальным быть несложно - если живёшь в городе, где никто особенно не торопится, разве что когда приходит тропический дождь. Пунктуальным быть несложно - если находишься там, где тебе делать особенно и нечего. Но смерти - плевать на пунктуальность: она может прийти, когда совсем её не ждут, когда никто её не звал, - а может и подождать, сколько нужно будет.
Марио знал, как это бывает.
Марио ждал... сейчас кажется, что ждал очень-очень долго. Слишком долго. Настолько долго, чтобы ожидание начинало покрываться самыми причудливыми цветами, вроде мисс Голд, чтобы корни этих цветов смогли дотянуться по почве от Майами-бич аж до самого Нью-Йорка, - однако, по этому корневищу он всё-таки сумел добраться до своей цели. Но теперь на этом пути, под бой часов, сообщающих о времени обеда, вырастала фигура Моранте - и опять же, Монтанелли не был уверен, что это должно было означать: препятствие или просто очередное впечатление от этой его поездки. Или нечто, что сможет оказаться полезным?..
- Представите нас друг другу? - лишь добавляет Марио с вопросом, пока ещё у них есть с полминуты, может чуть больше, в заивисимости от расторопности паренька. Он действительно слышал что-то о Моранте - но это не означало, что Монтанелли видел его лично; а в мире - на самом деле, всегда было в достатке любителей выдавать себя за кого-то другого, так что... выходило теперь, что только Дана Голд знала их обоих - и могла бы подтвердить их личности друг другу, взяв на себя роль гаранта взаимного доверия. Как Марио и сказал - представив его - Моранте, а ему - приехавшему человеку из Флориды. Монтанелли развернулся к открывшейся двери вполоборота; не торопясь вставать с места, кто его знает, кто ещё в неё войдёт, - но готовый это сделать по первой необходимости. Сигара, одним концов между его пальцев, другим - в пепельнице, приняла столь же пограничное положение.

Майами был курортным городом. Несложно прикинуть, что означал бы для него "сухой закон", что он сделает с притоком денег в городскую казну от туристов, не говоря-то уж о том, что местные местные не так уж намного меньше граждан с севера. Эти, правда, и впрямь могут позволить себе напиваться всякой дрянью, которую многие из жителей пригородов и гонят на своих болтах, и думалось Монтанелли, что из этой же самой болотной тины - за все годы жизни во Флориде он не рискнул её попробовать, и хотел бы надеяться, что нужда не заставит, - и приличный турист с деньгами подобную гадость пить не станет, разве только что он не из каких-нибудь любителей развлечений поэкстремальней. Однако, эти деревещины тоже создавали определённые сложности: их нужно было делать либо конкурентами, либо партнёрами. И насколько Марио слышал - получалось у ребят и это, и другое, с попеременным успехом. Люди, жившие на зыбкой болотной почве, были малограмотными и не очень сговорчивыми, однако почти каждый из них держал в доме по ружью; старому, как правило, но стреляющему не хуже. На самом деле, Монтанелли не сталкивался с ними по-настоящему близко так уж часто: ими занимались в основном другие ребята Беллини, его сферой деятельности была прибрежная зона - и занимался Марио в основном продажами. Как главный распространитель Беллини, однако, мог бы оценить и запасы алкоголя в полном масштабе. И их не хватило бы до конца сезона, который уже идёт вовсю - даже с учётом того, что полицейские в Майами делают свою работу куда менее рьяно своих коллег из больших городов, да и располагают ресурсами куда меньшими, и даже с учётом того, что и разборки случаются реже. Не факт, впрочем, что этот же размеренный ритм сохранится в будущем, увеличение оборотов всегда означает и увеличение проблем. Так что Марио готовился и к стычкам.
Поэтому да, чёрт побери - он бы хотел надеяться, что проделал этот путь не зря и ехать не придётся ещё дальше...
- Да, слышал что-то об этом... - коротко покивал Монтанелли, важно поджав свои губки, сминая ухмылку, которая так и просилась на его лицо. - Но, знаете, что? Не переживайте об этом. - он развёл руками, раскрыв свои маленькие ладошки навстречу Моранте. - Логистику я беру на себя. Ничем вы не рискуете. - откинувшись на стуле, Марио посмотрел собеседнику в глаза. Широкая улыбка всё-таки прорвала кордоны мышечных напряжений, полоснув по его лицу. Ноготь большого пальца уткнулся в лацкан пиджака, подтверждая его слова: - Перевозки - моя проблема. - что означало, они все имеют возможность вернуться к старому-доброму типу сделок, без всех осложнений современного выбора, без чеков из банка и счетов или каких-то заверенных гарантий: он просто выложит деньги, заберёт товар и, попрощавшись до следующего раза, покинет магазин. Не сложнее, чем поход за хлебом к булочнику. Не сказать, правда, что все риски мистер Монтанелли принимать на себя собрался просто так, по доброте душевной. - До тех пор, пока миссис Голд будет продолжать являться нашим посредником. - и получать с этого свою долю. Марио предпочтёт продолжать иметь дело с ней - не только потому, что ему приятно иметь с ней дело, хотя это действительно так, но и потому, что таким образом приобретёт первого из союзников здесь е, на которого мог бы рассчитывать: Голд превратится в того, что заинтересован достаточно глубоко, чтобы предупреждать о подводных камнях в Нью-Йорке, раньше, чем он бы смог заметить их с побережья Майами-бич. Всегда важно показать младшему партнёру, что у него есть возможность получать больше, чем он уже имеет; и дать ему возможность учиться чему-то новому, пока он это получает.
- И я полагаю, вы уже знаете, что это за условие. - подался вперёд Монтанелли, сложив ручки перед собой. Он не ожидал скорее появления Моранте здесь в целом - но чего-то подобного с его стороны ожидать, впрочем, уже мог; и было вполне справедливо, что Нью-Йорк попросит что-то взамен за то, чтобы вручить ему О'Флаэрти. Раз уж просит он его у них, так? Конечно, Марио не был абсолютно доволен тем, как поворачивался разговор, но - в общем-то, был готов сделать что-то для Моранте и его организации. В разумных, конечно, пределах. - И какого же рода любезность вы хотите в ответ? - позволяя личным мотивам выйти за пределы деловых отношений, Марио поступал не совсем честно по отношению к дону Беллини, и понимал это, - а понимание в этом смысле означало и готовность принять ответственность. Но случай можно было назвать стоящим подобной ответственности... Сейчас сам бизнес давал ему возможность разрешить свои личные проблемы, и Марио рассчитывал на то, что Беллини всё поймёт - даже если он не сможет добиться успеха здесь, в конечном итоге. Но, так или иначе, отступать было уже поздно - предложение уже выложено на стол, вместе со всеми его условиями и обстоятельствами - так уж сложилось, что этот стол стоял именно в кабинете, а кабинет находился именно в "Трефовом валете". Лучше ведь так, чем если бы это был какой-нибудь другой стол? В Нью-Йорке много столов, полно кабинетов, да и в вечерних заведениях недостатка нет.

Туман улыбки скользит по тонким губам Монтанелли, когда он, отрывая взгляд от круглого лица Моранте, скользит им по скатерти, цепляясь за кончик своей сигары, торчавший из пепельницы, и почти ласкает взглядом едва ли не праздничное убранство, и останавливается на изящных пальчиках Даны затем - красота её рук отражается в его маленьких глазках озорным блеском. Марио, может, и производил впечатление простака, и даже мог бы рассчитывать на это, ожидая подобного отношения к жителю маленького Майами от нью-йоркцев, привыкших к шуму и сутолоке и сидевших на деньгах. По сравнению с большим городом, его теперешний дом и впрямь казался небольшой деревней, он мог бы сделать этот вывод, даже просто пройдя пару улиц от "Трефового Валета" и назад. Впрочем, эта невысокая пляжная застройка была ему привычной и приятной - и порой, выходя на пляж, Марио вспоминал о своём прежнем доме, который когда-то покинул. И Майами, пусть окружённый болотами, а не горами и равнинами, пусть и находясь на материковой части, даже просто предоставляя обзор на остров - напоминал ему о Сицилии. Или, может, вернее будет сказать - не давал забыть об ней?.. Но даже если он и начинал пропитываться болотной дымкой, - попал сюда Марио когда-то точно так же, как и все сицилийцы: через нью-йоркские порты. И их рыбный запах для него тоже не был забыт. А в рукаве - оставалась ещё пара козырей...
- Согласен. - усмехнулся Марио. Гарантия возврата средств?.. Не слышал о таком ранее. Интересно, правда, каким образом товар может "не устроить" - или даже нет, что ещё интереснее: каким образом нужно будет доказать, что товар не устроил, если он уже оказался употреблён?.. Есть ли такой прибор, способный измерить, чьё похмелье сильнее? Знатные хитрецы сидят в Нью-Йорке. Впрочем, то, что приходит к ним из-за океана - всё равно наверняка лучшего качества, чем то, что придёт в Чикаго через канадскую границу. Как же переправить через границы штатов - это уже его проблема. И это, разумеется, рискованно, - но что вообще в этом бизнесе не подвержено риску?.. Приподняв бокал навстречу Моранте, в сходном с ним жесте, Монтанелли, впрочем, не поспешил тоже попробовать вино на вкус - а, прищурившись, приподнял его ещё чуть выше, взглянув на напиток сквозь стекло, на свет, прикрыв левый глаз - и прищурив правый: - Насыщенный красный оттенок, - он кажется таким, густым, правда? Густым, словно кровь. Sangiovese - это значит, "кровь Юпитера". - слегка качнув бокал в своей ладони, Марио заставил напиток немного всколыхнуться, и затем поднёс к носу, поводив бокалом ещё немного, слышно втягивая воздух и довольно улыбаясь. - Вино хорошо продышалось. Complimenti, мисс Голд. - только затем, улыбнувшись Дане, он соприкоснулся губами с краем бокала, сделав щедрый глоток. - Это и есть вкус нашей Родины. На Сицилии этот сорт встречается не так часто, впрочем...
Напиток, который Голд, Моранте, - да и большинство людей на Земле, не только итальянцев, - предпочитали пить, Монтанелли когда-то собирался выращивать. Порой удивительно, насколько круто может обернуться жизнь: на Сицилии у его семейства была виноградная плантация, - и он ещё помнил, как смотрел на неё, ребёнком, из окна отцовского дома - и казалось, что виноградники уходят далеко-далеко вперёд, до самого горизонта, и простираются до самого неба... Мог ли он себе представить тогда, что однажды всего этого лишится? Теперь он может так смотреть разве что на океан - ну или на болотную тину, если выедет за город. Впрочем, море - и действительно способно приносить жидкие плоды, не в меньших объёмах, нежели виноградная лоза. Даже в больших - и куда более разнообразных. Нужно только уловить поток...
- Куба от нас совсем близко - потому недостатка в них нет. А тамошние аборигены знают в них толк, хочу заверить... - Марио приподнял указательный палец. Ничто не мешает даже обсудить поставки этих самых сигар в Нью-Йорк в ближайшем будущем, если открывающийся канал покажет себя жизнеспособным. Товар ценный... хотя, если правительство вдруг решит, что и курить людям тоже нельзя - кубинские сигары вообще станут, поди, вообще как золото. А порт Майами только засчёт табака так увеличится, что турки в своей Турции себя за локти начнут кусать. Или лучше будет сразу мост на Кубу построить?.. - С удовольствием попробую. - честно говоря, последнее Марио добавил, только чтобы не обидеть Моранте - потому как считал, что кубинских голодранцев обскакать уж в чём-чём, а в этом будет невозможно. Тем не менее, попробовать было интересно. Да и вообще, в Нью-Йорке можно достать всё, или почти всё - а когда ещё раз доведётся тут побывать, Монтанелли не стал бы зарекаться, потому считал, что глупо было бы отказываться вообще от чего бы то ни было; особенно - от того, что предлагают бесплатно, - с учётом полной-то предоплаты. Осознавая, какой поток оказывался сосредоточен сейчас в его руках, Марио понимал и тот факт, что он - не безграничен; как и то, что если сделка сорвётся - дон Беллини будет недоволен. А это очень важно, чтобы он продолжал быть довольным. И так как Моранте - стесняться нечего: Марио провожает спину Даны коротким, но заинтересованным взглядом.

Глядя на то, как Монтанелли поедает глазами удаляющуюся Дану, Джо покачал головой: он ошибся в предположении, что между этими двоими роман. На свою женщину так не смотрят, и дело даже не в страсти или азарте, а в чем-то неуловимом, что Моранте не мог бы объяснить, но чувствовал безошибочно. Как почувствовал бы и любой другой на его месте.
Значит, решил покорить сердце красавицы с помощью зеленых бумажек? Моранте не мог осуждать пылкого флоридкого гостя – он и сам часто получал благосклонность девиц с помощью подарков, только вот что-то ему подсказывало, что с Даной такой номер вряд ли прокатит. В любом случае, стоило с ней поговорить о том, чтобы держалась подальше от Монтанелли. Вести дела с женщинами Джо не любил еще и по этой причине: они создания ветренные, сегодня любят, завтра дадут отставку, а в деле важна стабильность. Особенно, если речь идет о поставках такого объема.
Когда они остались в кабинете одни, Моранте раскурил сигару и перешел к сути вопроса, от которого зависело, договорятся ли они с посланником дона Беллини.
- Знаете ли вы остров Блэквелл, мистер Монтанелли? – он выдохнул дым, наблюдая за флоридским капо и его реакцией на сказанное. – Ваш ирландский друг в настоящий момент коротает свои дни именно там. Поэтому, по понятным причинам, организовать вашу с ним встречу мы не можем.
Моранте выдержал паузу. В такие моменты вполне ожидаемо увидеть в лице собеседника досаду, разочарование, даже отчаяние. Добыча была так близко, и вот она выскользнула из рук. Надо дать человеку все это пережить и смириться с неудачей. Именно для этого нужна пауза. А потом вернуть надежду. Мы больше ценим то, что можем потерять.
- Впрочем, мы можем вам помочь другим способом. Например, передать послание. Это может быть послание разного рода. В том числе можем отправить к нему, так скажем, архангела Гавриила. – Джо надеялся, что Монтанелли хороший католик, и помнит, что Гавриил являлся Пресвятой Деве Марии, чтобы объявить ей о скорой смерти. Делать свой намек менее «прозрачным» ему очень не хотелось.
Играть с открытыми картами Моранте не боялся. Мало кто мог похвастаться тем, что у него есть свои люди в самой труднодоступной тюрьме Нью-Йорка. Проникнуть туда извне было невозможно: находящуюся на острове тюрьму связывал с «большой землей» только паром, на который разрешалось пройти исключительно по спецразрешению: допускались лишь полицейские, адвокаты и родственники арестантов. Совершить побег из тюрьмы Ньюгейт мог разве что Гудини. Так что даже зная, где ирландец находится, Монтанелли не смог бы обойтись без помощи Семьи.
- Выйдет О’Флаэрти еще нескоро. Решайте, готовы ли вы подождать несколько лет, или хотите, чтобы мы сделали это для вас. – У Моранте не было сомнений, что итальянец может искать ирландца с одной целью: взгреть как следует за прошлые пригрешения, а то и вовсе отправить на тот свет.  – Только учтите, за пределами ньюгейтской тюрьмы до вашего знакомого добраться может быть еще сложнее. Вы же знали, что О’Флаэрти в «Белой Руке» Дэнни Механа?
Моранте снова затянулся – перед тем, как сказать самое важное.
- Все это создает серьезные риски для нас, мистер Монтанелли. Но чтобы показать, насколько мы ценим наших партнеров, мы готовы пойти на риск. Взамен нам нужна аналогичная услуга от вас.  Вы же хотите решить вопрос с О’Флаэрти раз и навсегда? – последние слова он произнес с некоторым нажимом, чтобы исключить двойное толкование. – Вот и нам нужно закрыть такой вопрос, но с другим ирландцем.

[nick]Joe Morante[/nick]
[status]СЕМЕЙНЫЙ БИЗНЕС[/status]
[icon]https://static.tvtropes.org/pmwiki/pub/images/masseriavwx20131_83191_4953.jpg[/icon]

Отредактировано Gersh Bronstein (2019-06-21 00:00:33)

Наконец пошел реальный торг: жизнь за жизнь. Монтанелли требовал гарантий, и это как раз было несложно предоставить. Полиция очень пеклась о том, чтобы посещавшие арестантов родственники могли доказать свое родство, проверяли их скудные передачи, читали письма. Но тут же теряли интерес к заключенному, стоило тому сдохнуть. Если будет возможность похоронить преступника не за казенный счет, то они выдадут тело хоть черту лысому, представившемуся родней. Ну а найти в Нью-Йорке пьющую как лошадь ирландку и предложить ей за пару бутылок виски выступить в роли тетушки О’Флаэрти труда не составляло.
- Вы сможете получить то, что останется после прикосновения l'ala di un angelo, Монтанелли. – по-итальянски обсуждение убийства звучало куда поэтичнее. Но главное - аллегории к делу не пришьешь. – Это я могу вам обещать. Сколько вы еще в Нью-Йорке? Нам будет нужно дней семь, максимум десять, чтобы закрыть этот вопрос навсегда.
Моранте видел, как взбесился Марио, когда понял, что не сможет сам добраться до ирландца. Слишком горячий нрав в их деле мог вредить. Конечно, ни один сицилиец не осудил бы его, раз речь шла о кровном враге. Но обсуждая дела такого масштаба, Джо предпочел бы, чтоб его партнер имел более холодную голову.
- Capisco che è una questione delicata. Мы можем передать от вас послание О’Флаэрти – перед тем, как... – продолжать фразу было излишне, собеседник отлично понимал его. – Однако никаких имен для вашей же безопасности. Если мы планируем долгосрочное сотрудничество, уверен, вы еще не раз будете в Нью-Йорке.
Еще и поэтому стоило предупредить самонадеянного флоридского гостя.
- Не советую сбрасывать со счетов ирландцев из «Белой руки». Эти ребята любят позариться на чужое. На нашу территорию они сунуться не посмеют. А вот через то, что они считают своей землей, лучше с грузом не проезжать.  - Моранте чуть поморщился, вспомнив тот неуклюжий рейд Лучано, последствия которого потом пришлось долго улаживать. Однако после той стычки ребята Дэнни Механа действительно вели себя тихо. Не повезло только семье Тома Гальяно, но и он, как говорят, в долгу не остался.
Именно с Лучано и был связан тот, второй ирландец, который должен был стать ответной услугой со стороны Монтанелли.
- Речь о la cortesia di risposta  может идти только после полного закрытия вашего вопроса, è un assioma. Но должен сразу предупредить, наш ирландец носит блестящий значок. Вас же это не испугает, Монтанелли? Мы предоставим все необходимое: информацию, инструментарий, чтобы вам не пачкать свой. Думаю, двоих из вашей бравой троицы для этого дела хватит, - Моранте продемонстрировал, что знает размер свиты флоридского капо. – А потом они исчезнут из Нью-Йорка, и останутся чистыми, как слеза младенца. Только не берите их с собой в следующий раз - meglio prevenire che curare.
Джо отпил еще глоток вина, а чашка кофе так и осталась нетронутой. Он не был суеверным, но смерть Большого Тото всплывала в памяти каждый раз, когда в «Валете» ему приносили кофе.
Вопрос о семье из уст Монтанелли действительно был неожиданным, учитывая, что они обсуждали. Хотя для сицилийца семья значила так много, что человек без жены и детей казался подозрительным и вряд ли заслуживающим доверия.
Скрывать Моранте было нечего. Как и многие итальянцы, он женился рано. Конечно, помимо жены у него было много увлечений, но и в семье была гармония. Жена ждала пятого ребенка, и Джо надеялся, что это будет еще одна дочка. Трое сыновей у него уже было, и старший, названный в честь отца, уже готовился сделать свои первые шаги в семейном деле.
- Sono sposato e Dio mi ha dato quattro figli. Grande famiglia: tanta felicità e tanto baccano.

[nick]Joe Morante[/nick]
[status]СЕМЕЙНЫЙ БИЗНЕС[/status]
[icon]https://static.tvtropes.org/pmwiki/pub/images/masseriavwx20131_83191_4953.jpg[/icon]

Porco dio! Здесь была замешана женщина. Жена Монтанелли, сестра или дочь? Это многое меняло. Если речь шла о долге такого рода, то невозможность его выплатить сводила с ума и заставляла желать разнести ко всем чертям остров Блэквелл, а может, и весь Нью-Йорк, лишь бы добраться до ублюдка. Совсем не то, что ожидаешь от человека, которому готов доверить контрабандный товар на тысячи долларов и ювелирно сработанное убийство копа впридачу.
Моранте помрачнел: вытащить арестанта из ньюгейтской тюрьмы было даже не в его власти.
- Faremo tutto e lo faremo come se fosse nostro dovere. Prometto che l'ultima cosa che questo bastardo sentirà sara il dolore e la paura.
Когда приходилось говорить о делах такого рода открыто, Джо переходил на итальянский. На его первом суде адвокат подсказал, что всегда можно сослаться на неточность перевода, и с годами это вошло в привычку. Но было и другое: рассуждать о бизнесе на английском было удобно, а вот если речь заходила об эмоциях, только родной язык мог выразить всю ту гамму чувств, свойственную любому сицилийцу.
- Долго ждать не придется. Entro due settimane si avrà il tempo di seppellirlo, scavare e seppellire di nuovo.
Моранте не бросал слов на ветер. Пусть он не сможет предоставить Марио живого О’Флаэрти, но уж проследит, чтобы этот подонок трижды пожалел о том, что он сделал. И чтобы не получил той милости, которой не заслуживает - легкой смерти.
Впрочем, и про свою выгоду Моранте не забывал никогда. Пора было рассказать подробнее о втором ирландце.
- Не горячитесь, Монтанелли, - произнес он примирительно. – Я имею в виду всего лишь, что наш второй герой – не Буффало Билл, и не должен причинить вам больших хлопот. Его имя МакБрайн. Живет в Гарлеме, работает в Бронксе. Машины нет, ездит на метро. Мой человек передаст вам фотографии, адреса и все остальное необходимое.
Это звучало бы как простая задачка даже для юнца, только откинувшегося из колонии для несовершеннолетних. Если бы не одно но: МакБрайн был капитаном полиции и не расставался с оружием. Правда, приставленные к капитану и успевшие изучить его маршруты люди Моранте говорили о том, что полицейский выглядит задумчивым и вне работы глаз на затылке не имеет.
- Он успел создать нам много проблем. И особенно кузену миссис Голд, - Джо решил, что желание сделать что-то для Даны и ее семьи подогреет готовность Марио отправить капитана на тот свет.  – Ну что же, по рукам? Где вы остановились, Монтанелли? Чтобы мне знать, как сообщить вам о том, что посылка доставлена.

[nick]Joe Morante[/nick]
[status]СЕМЕЙНЫЙ БИЗНЕС[/status]
[icon]https://static.tvtropes.org/pmwiki/pub/images/masseriavwx20131_83191_4953.jpg[/icon]

Их разговор приобретал все более доверительный характер. Да, они из разных штатов (и тем лучше, не надо делить территорию), из разных «семей», но отлично друг друга понимали и в сущности были похожи в своих принципах, методах и предубеждениях. С тем лишь исключением, что Моранте не доверял не только неграм, евреям и ирландцам, но и соотечественникам. В этом он следовал американскому принципу о равенстве возможностей: люди любой национальности могут предать, и лучше быть к этому готовым.
- Дважды в день? Не стоит утруждаться. К тому же, если ваш небольшой отряд уже привлек чье-то внимание, стоит ли так явно указывать на наше будущее сотрудничество? Когда дело будет сделано, я пришлю в отель открытку с Мэри Пикфорд. Любите актрис, Монтанелли?
Было видно, что Марио большой ценитель женской красоты, и Моранте подумал, что если их партнерство пойдет в гору, можно как-нибудь вместе отдохнуть в обществе звезд синематографа. Джо питал слабость к оперным певицам и актрисам немого кино и часто позволял себе нарушать эту заповедь – одну из немногих, что совпадали в Библии и в неписанных законах Омерты. «Заодно и отвлечется от миссис Голд», - подумалось ему.
Перспектива того, что люди Монтанелли будут таскаться в «Валет» каждый день не нравилась Моранте еще и по потому, что он чувствовал: варьете пасли. Тот, кто спланировал убийство Фальдини, прекрасно знал его привычки. Но вот докопаться до того, кто это был, пока не получалось. Нужен был еще один выстрел, чтобы понять, с какой стороны затаился враг, а рисковать для этого большими деньгами стал бы только сумасшедший.
- Приходите лучше на шоу, наверное миссис Голд уже пригласила вас. У них тут первокласнейшие представления, не хуже бродвейских.  – Джо улыбнулся. Об этом Дана тоже говорила: как воодушевился их флоридский гость во время первого визита, увидев артисточек, готовящихся к выступлению.
- Сейчас позовем миссис Голд. Пора уже переходить к десерту – тут делают превосходные канноли. А пока мы еще беседуем без свидетелей, могу вам сказать: Лучано не вернется в Нью-Йорк до тех пор, пока не улажены дела с МакБрайном. Именно поэтому нам нужно закрыть этот вопрос как можно скорее.
Моранте не терпелось покинуть кабинет и дать все необходимые распоряжения для этого почти шахматного размена: ирландца за ирландца. Даже лучше, поскольку если оба «игрока» будут осторожны, то ни одной из своих «фигур» жертвовать не придется: ни тем, кто выполнит поручение Моранте в нью-гейтской тюрьме, ни тем из свиты Монтанелли, кого он выберет для этой грязной работы. Но Джо все же сидел в варьете и постукивал по пепельнице недокуренной сигарой. Определенно он задержался не из-за десерта. Просто не хотел, чтобы Марио и Дана договорились о чем-то за его спиной.

[nick]Joe Morante[/nick]
[status]СЕМЕЙНЫЙ БИЗНЕС[/status]
[icon]https://static.tvtropes.org/pmwiki/pub/images/masseriavwx20131_83191_4953.jpg[/icon]